На только что прошедшем в Ярославле международном форуме президент Медведев, общаясь с его участниками, отметил: у тех, кто считает, что в стране царит тоталитарный режим, «хреновая память». И я с ним согласен – не нужно перегибать. В нашей стране действительно нет единой государственной идеологии (коммунистической или нацистско-фашистской), у нас есть многопартийность, оппозиция, плохо, но работают демократические институты, худо-бедно, но есть свобода слова, нет массовых репрессий. Другое дело, что у нас есть признаки реанимирующегося тоталитаризма, у нас на лицо многие признаки авторитаризма, массовые нарушения прав человека во всех сферах жизни и деятельности, и у нас идет острая мировоззренческая борьба за будущее страны. И происходит она чаще всего на поле прошлого: нынешняя историческая и около историческая дискуссия по поводу учебников истории это наглядно демонстрирует.

Что же касается заявления господина Медведева, что он не ощущает затхлой, стагнирующей атмосферы в стране, то это уже дело внутреннего обоняния или тех «экологических» обстоятельств, в которых существует человек.

Скажу про себя. Я старше президента, и моя память может вполне репрезентативно представить ощущения с 60-х годов прошлого века. И она, в частности, хорошо помнит атмосферу в стране в 1967 году после шестидневной войны Израиля с арабскими государствами, а потом после ввода войск в Чехословакию. Помнит и как в 1969 году на вступительных экзаменах по литературе в МГПИ им. Ленина на исторический факультет меня спросили, читал ли я «Бабий Яр» Анатолия Кузнецова, который только что бежал в Англию. Помнит, как в 1970 году в кинотеатре «Художественный», что в Москве на Арбате, во время показа фильма «Посол Советского Союза» на несколько секунд показали документальные кадры со Сталиным на трибуне Мавзолея во время парада 6 ноября 1941 года, и в зале зааплодировали.
Я хорошо помню этот «счастливый» брежневский застой с высылкой Бродского, Солженицына, Сахарова, разгромом легендарной 2-ой математической школы в Москве, с сам- и тамиздатом. Не могу забыть и как в 1983 году, с приходом Андропова, вынужден был уйти из школы, после чего год проработал на строительстве газопровода в Мордовии и Чувашии, а потом еще три года педагогом-организатором в ЖЭКе, прежде чем вернулся в школу.

Помню восторг от Перестройки и ужас от общества «Память». Как эмигрировали друзья, а я чего-то ждал и надеялся. И дождался августа 91-го года. А потом…

Президент Медведев подчеркнул, что есть люди недовольные тем, как развиваются события в стране, но «это и есть демократия». По мнению Медведева, демократический процесс в России имеет поступательное развитие. У меня только два вопроса: поступательное — куда? И неужели президент считает, что недовольные ограничиваются «Другой Россией» или только теми, кто выходит каждое 31-ое число на Триумфальную площадь?

«Та демократия, что существует сегодня, лучше той, что была пять лет назад», – считает глава государства. Это его точка зрения. Никакой положительной динамики, кроме слов самого Медведева, я не вижу. А мне кажется, что и со зрением у меня все в порядке, и в предвзятости я не замечен. Что называется, обманываться был бы рад, только дайте повод.

Я никогда не собирался эмигрировать из страны – когда уезжали приятели в начале 70-х, когда массово не возвращались из-за границы в конце 80-х-начале 90-х. Я всегда переживал за свою страну и пытался сделать что-то лучшее для нее. Никогда не был к ней равнодушен. Всегда радовался ее истинным успехам.

Скажу честно: нулевые меня сильно разочаровали и подорвали веру в то, ради чего я так неравнодушно трудился все прошлые годы. Конечно, многое изменилось и в материальном плане, и в информационном, выходят любые фильмы, издаются самые разные книги, всегда можно выехать туристом за границу. Но что-то мешает нынче здесь жить. И это та самая тяжелая атмосфера, которую не чувствует президент. Атмосфера лжи, тотальной коррупции и незащищенности. Когда в воздухе скопилось столько агрессии и недовольства, столько лицемерия и пошлости, что это иногда ощущается физически.

Президент на своей пресс-конференции еще добавил, что «к демократии в России сложное отношение», так как в 90-е годы она стала для некоторых синонимом бедности и развала великой страны. Да, кто-то боится потерять величие, а кто-то в ужасе от процесса «поднятия с колен».

Между тем, по мнению Медведева, конца развитию демократии нет.
А я все ищу — где у нее начало…